Для того, чтобы ответить на вопрос какое место занимает в моей жизни искусство (а именно живопись), невольно приходится перелистать мою жизнь. Рисовала всегда с тех пор, как себя помню. Любила заполнять пространство, ограниченное контуром, цветом. Помню, какую радость испытала, когда получила в подарок маленькую коробку карандашей из шести цветов, купленную на барахолке моим двоюродным братом, пришедшим с фронта! В магазинах канцтоваров тогда не было. Учась в школе, оформляла стенные газеты, школьные альбомы, посещала художественные кружки, рисование было неотъемлемой частью моей жизни.
Другим, не менее сильным пристрастием, была любовь к природе, унаследованная от родителей. Каждое выходной семья старалась проводить на природе. А как я любила купаться в Волге! В младшие школьные годы, в будни, когда отец приходил с работы, я тащила его не подумав, что он устал, на Волгу купаться. Собирала дворовых друзей, и мы шли - папа во главе и орава детворы. А набережная Волги представляла тогда очень любопытное зрелище. Пристани для грузовых и пассажирских пароходов, дебаркадеры, пристани для гулянок на воде. А на берегу перевернутые гулянки, требующие ремонта. Какие то ларьки, бревна и целые плоты, полно народа. Жизнь кипела, а мы детвора сбросив свою одежонку на песок, бежали купаться. Я очень рано научилась плавать при таких обстоятельствах: какой-то незнакомый мальчишка столкнул меня с дебаркадера и я, беспорядочно махая руками, поплыла к берегу, чтобы не утонуть. В старшие школьные годы я переплывала Волгу в районе Затона и Казачьего острова. А течение было очень сильное!
В итоге эти два пристрастия объединились: я стала рисовать природу. Сначала робко и всегда с натуры. Уезжала на дачные остановки или на волжские острова, в Октябрьское ущелье. Пользовалась акварельными красками, при этом я уже знала, что краски должны быть ленинградского производства, а кисти колонковые. Так как я нигде не училась, направлений в живописи не знала. В качестве натуры выбирала то место и тот момент в состоянии природы, который вызывал у меня какой-то эмоциональный отклик: восторг, умиротворение, восхищение и т.д. И я стремилась к тому, чтобы написанная мною работа вызвала у смотрящих на нее соответствующее эмоциональное состояние. Для этого, полагала я, должно быть нарисовано «все как в жизни». Видимо поэтому в то время самым любимым художником был Шишкин. Я тогда уже знала о технике мокрой акварели. Но она меня не устраивала. С помощью этой техники не получалось «все как в жизни». И я пошла своим путем смешанной техники. Где это возможно, пользовалась письмом по мокрой бумаге, в других местах писала по сухой бумаге в несколько слоев стремясь к единой цели - все как в жизни. Это порождало комплекс неполноценности, так как я пользовалась не признанной техникой.
Однако мое увлечение не стало моей профессией. Во времена моей юности в стране был промышленный подъем, требовались специалисты соответствующего профиля. И я пошла учиться на механико-математический факультет Саратовского государственного университета имени Н.Г. Чернышевского (СГУ). По окончании учения была оставлена работать на вычислительном центре СГУ, где и защитила кандидатскую диссертацию. С 1975 по 2011 гг. – доцент кафедры вычислительной математики и математической физики СГУ.
Раз в пять лет сотрудников кафедры посылали в Москву на факультет повышения квалификации в МГУ. В одну из поездок меня познакомили с известным московским акварелистом Евгением Юрчуком. Он давал мне уроки письма в технике мокрой акварели. В Саратове я посещала мастерские заслуженных художников Анатолия Учаева и Татьяны Хахановой. Набиралась знаний, где только можно.
В восьмидесятые годы в университете появляется объявление о приглашении желающих посещать клуб художников «Вернисаж» при Доме ученых (теперь Дом работников искусств). К этому времени я уже стала задумываться над тем, как мне реализовать то, что заложено во мне свыше (а именно умение рисовать). Я до сих пор благодарна сотруднику СГУ Нине Александровне Осенькиной за то, что она обратила мое внимание на вышеупомянутое объявление. Руководителем клуба «Вернисаж» в то время был Александр Васильевич Перепелкин. Он и стал моим наставником и учителем. Художники клуба раз в неделю во главе с руководителем посещали лекции в музее им. Радищева, где нас знакомили с мировой и отечественной живописью, посещали все выставки, которые там проходили. В это время я уже знала о направлениях в живописи. Но своему направлению не изменила и продолжала писать акварелью. На мой вопрос к Александру Васильевичу «переходить ли мне на масляную живопись» он ответил: «я понял что, для вас акварель, то же, что для меня масло, совершенствуйтесь в ней».
Девяностые годы были очень трудными для страны и я пыталась как то отразить это в своих работах. Мне кажется, что я нашла в моем случае такую форму – это триптихи, часто сопровождающиеся комментариями в стихотворной форме. Так появились на свет такие работы, как «Былое и думы» и «Предупреждение». Помню, Александр Васильевич говорил о моих триптихах: «они согревают вам душу». Они действительно грели мне душу. С 1995 года я начинаю выставлять свои картины. 1998-2007 годы стали самыми плодотворными (см. приложение). В 2007 году в выставочных залах музея им. Радищева открывается выставка знаменитого московского акварелиста Сергея Андрияки. И я с удивлением обнаруживаю в этих его работах технику, похожую на мою. Это меня окрылило и сделало более уверенной.
В 2009 году внезапно умирает мой муж: друг, любовь, сокурсник, соратник. Вышел из дома и не вернулся живым. Инсульт. У меня в результате этого стресс и депрессия. Через три месяца умирает Александр Васильевич Перепелкин. Не знаю, как бы я выжила, если бы не искусство писать! Я начинаю писать портрет мужа. Это как-то возвращает меня к жизни. За тем начинаю писать портрет Александра Васильевича. В результате перенесенного стресса посыпались болезни как из рога изобилия. Я болею, но живу и думою о том, как выздороветь.
В клуб приходит новый руководитель Сергей Владимирович Кондратьев. Благодаря его общительности и преподавательской деятельности клуб пополняется новыми членами, приходит молодежь. Появляется возможность выставлять работы клуба в помещении Союза художников, что для нас престижно. Заседания куба проходят два раза в месяц строго по плану, где мы систематизируем и пополняем свои знания в живописи. Я не пропускаю ни одно занятие. Клуб становится моей семьей.
Но не надолго. Болезнь прогрессирует. И вот наступает такой момент, когда я не могу ходить. Казалось бы, все, Но искусство помогает и здесь. У меня была запланирована выставка в Культурном центре им П.А. Столыпина. И я решаю провести эту выставку без моего присутствия. Я очень благодарна Сергею Владимировичу, Лидии Ивановне Андриевской (нашему клубному секретарю) и всем нашим клубникам за то, что выставка состоялась. А еще я благодарна сыну за то, что он был моим представителем на выставке. Эта выставка расширила мои горизонты. Так как рисовать я пока могу и есть возможность выставлять работы, появляется потребность в создании новых работ, рождаются планы.
Мечтаю провести выставку под названием «О, Волга, колыбель моя». Также у меня запланирована серия триптихов «Приметы нашего времени». Уже две работы из этой серии сделаны. Когда я начинаю новую работу, я как бы начинаю заново с ней жить, целиком погружаясь в процесс ее написания, забывая на время о болезни, забываю об окружающем. Так что искусство имеет даже лечебные свойства. Теперь для меня искусство - все в моей жизни!
И.Д. Молоденкова